[gkir]

Пойдёшь прямо, потом направо...
Автор(ы): Дьяченко О.

Аннотация

Каждый день мы отводим малыша в детский сад. Одного отпустить боязно, если даже и рядом – не найдет дорогу. И на прогулку ребят тоже ведет воспитательница. Мы боимся, чтобы ребенок не заблудился.


Каждый день мы отводим малыша в детский сад. Одного отпустить боязно, если даже и рядом – не найдет дорогу. И на прогулку ребят тоже ведет воспитательница. Мы боимся, чтобы ребенок не заблудился. И действительно, бывает иногда, что малыш, который не так давно начал ходить в детский сад, не может сам добраться от кабинета врача до своей группы или от своей группы до участка, где гуляют его товарищи. Много-много раз требуется ребенку (гораздо больше, чем взрослому!) пройти по какому-то пути, чтобы запомнить его и уже не ошибаться. В чем же здесь дело? В том, что память ребенка слабее памяти взрослого? Но это не совсем так. Стихи и песенки ребенок запоминает и быстрее и легче, чем мы.
Как же ориентируемся в пространстве мы, взрослые? Что представляет собой это умение? Можем ли мы научить ему ребенка?

Представьте себе, что у вас спрашивают на улице, как пройти, например, к кинотеатру. Очевидно, если вы знаете дорогу, то ответите примерно так: «Вам надо пройти мимо памятника до высотного дома, повернуть за угол и там, напротив стоянки такси, кинотеатр». Давая такое описание дороги, вы, прежде всего, выделяете какие-то заметные ориентиры (памятник, высотный дом). Эти ориентиры и выделенные связи между ними (повернуть, напротив) образуют схему пути.
Взрослый человек ориентируется в пространстве, выделяя ориентиры и строя в уме схему своего пути. После многократного повторения нам не надо уже держать в уме эту схему, она начинает действовать автоматически, и мы вовсе не задумываемся над тем, как нам идти.
С понятием «схема» у нас связывается, прежде всего, представление об условном, упрощенном типе графического изображения действительности с помощью каких-то символов. Схема метро, схема железных дорог... Зная эти символы, мы можем ориентироваться по такой схеме и в той действительности, которую она изображает.
Однако кроме такой схемы-изображения существуют и схемы, которые мы строим в уме. Здесь мы не пользуемся символами, а выделяем реальные отношения окружающих предметов и объектов.
Именно такие схемы-представления, не требующие знания символики, наиболее доступны ребенку и необходимы ему в разных видах его деятельности. В любом случае ребенку требуется зрительно, наглядно выделить какие-то общие признаки, связать их друг с другом, то есть построить в уме схему предмета или соотношения предметов. Ясно, что рано или поздно ребенок научится этому. Но когда?

Специальные психологические исследования показали, что дети до пяти-шести лет не умеют самостоятельно использовать данные им ориентиры и строить из них даже относительно простую схему.
Давайте попробуем научить их этому. Лучше всего это сделать в игре.
Я прихожу в среднюю группу и говорю: «Ребята, мы с вами будем играть в летчиков: перевозить пассажиров, груз, летать на разведку. Хотите?» Дружное «Да!» Я продолжаю: «Но каждый летчик перед полетом должен пройти тренировку. Он должен многое знать и уметь. Тренироваться будем по одному. Летчиком сегодня будет тот, кто пройдет тренировку».
Первым вызывается Антон. «Как мы будем тренироваться?»– спрашивает он. «Летчик должен быть выносливым и сильным»,– подаю ему набитую ватой гирю. Поднимает ее несколько раз и с гордостью заявляет: «Я – сильный!» Я соглашаюсь. «А еще летчику надо уметь прыгать. Вдруг ему придется прыгать с парашютом». Антон несколько раз спрыгивает со стульчика. «Я умею!» – «Да, это у тебя здорово получается. Но летчики должны уметь и еще кое-что. Например, если ты полетишь в разведку, ты должен уметь точно отметить на карте все, что ты увидишь. Как ты думаешь, сможешь ты это?» Вдохновленный предыдущими успехами, Антон не задумывается: «Конечно смогу». – «Ну давай попробуем».

Я объясняю: «Вот смотри. Передо мной лежит листок бумаги. На этом листке я сейчас буду рисовать то, что ты увидишь на земле из своего самолета. Перед тобой точно такой же листок. Это твоя карта. Твой самолет летит быстро, и быстро меняется то, что ты видишь. Поэтому я тебе покажу свой листок с рисунком, и ты постарайся запомнить, как расположен рисунок. Потом я листок уберу, а ты отметишь это место на своей карте крестиком. Договорились? Ну, начали». Я рисую маленький голубой кружок. Говорю: «Вот показалось озеро. Запоминай, где оно. Запомнил?» – «Да». Убираю свой листок. «Теперь у себя на карте поставь крестик на том месте, где было озеро». Рисует крестик. «Правильно ты нарисовал, на том же месте?» – «Конечно, правильно».– «Ну что ж, давай проверим». Накладываем один лист на другой и смотрим на свет. Кружок ближе к правому краю, крестик уехал в противоположную сторону (кстати, такое зеркальное» изображение проявляется в большей или в меньшей степени у всех детей четырех лет). Антон немного смущен, но по-прежнему уверен в себе: «Ничего, сейчас будет правильно». Я достаю чистые листы бумаги: ему и себе. «Внимание, показался лес. Летчик, запоминай, где он расположен!» Показываю листок с зеленым кружком. Теперь кружок в центре листа – такой запомнить легче. Что ж, проверим. Смотрим наши листы. У Антона крестик уехал вверх. Намного. Между моим кружком и его крестиком поместится еще кружка два. Теперь мне уже приходится подбодрить «летчика». «Ну, ничего. Летчикам ведь помогают специальные приборы. Сейчас я тебе дам прибор. Может быть, он тебе поможет». Я достаю квадратную картонную рамку такого размера, что в нее как раз вставляется мой квадратный листок – «земля», как и листок Антона – «карта». Стороны рамки разделены на пять равных отрезков и каждый обозначен картинкой. Все картинки разные: флажок, кошка, бабочка, цветок, собака, гриб др. Эти картинки и есть ориентиры, они должны помочь удержать в памяти место рисунка.

Я не обращаю специально внимания Антона на эти картинки. Я просто даю ему рамку и говорю: «Вот теперь ты будешь смотреть на землю и на свою карту через этот прибор. Может быть, тебе так будет легче. Давай попробуем». Рисую желтый кружок. «Показалось поле». Смотрит некоторое время, говорит: «Запомнил». Теперь я убираю свой листок, и в рамку вкладывается «карта» Антона. Он старательно вырисовывает крестик, но, увы! Проверка показала, что результаты, в общем-то, такие же, как и без рамки. Что ж, придется поучиться. Я предлагаю: «Давай я научу тебя пользоваться этим прибором, чтобы ты не ошибался. Вот смотри. На каждой .стороне этой рамки нарисованы картинки. Давай мы их рассмотрим, и ты назови мне, что здесь нарисовано. Антон называет каждый рисунок. «Так, правильно». Я вставляю в рамку свой листок бумаги с желтеньким кружком – «полем». «Видишь, каждый кружок всегда будет между какими-то картинками. Тебе надо запомнить только эти картинки и потом на своей карте между этими же картинками поставить крестик. И у тебя обязательно получится правильно. Вот давай попробуем. Посмотри, какая картинка сверху, над кружком?»– «Бабочка». – «Так, а снизу?» – «Цветок».--«Значит, наш кружок между какими картинками?» – «Между бабочкой и цветком. Все! Я запомнил! Можно рисовать!» Останавливаю: «Подожди, посмотри внимательно. Ведь между бабочкой и цветком кружок может быть и выше и ниже. Тебе надо запомнить еще по одной картинке с каждой стороны, справа и слева, а не только сверху и снизу. Ну а какие здесь картинки?»– «Зайчик и белочка», – «А теперь скажи сам все полностью, где у тебя это поле по твоему прибору?» – «Между бабочкой и цветком и между зайчиком и белкой». Я вытаскиваю свой листок из рамки и вставляю чистый лист – «карту». «Ну что ж, отмечай теперь по показаниям прибора». Водит пальцем: «Так, между бабочкой и цветком, между зайцем и белкой. Это здесь». Ставит крестик. Вытаскиваем листок и проверяем. Точно! Ужасно доволен: «Теперь я все умею, как настоящий летчик!» – «Да, но ты все делаешь очень медленно; пока ты покажешь пальцем и назовешь каждую картинку, самолет уже пролетит, и так не успеешь запомнить, что и где ты увидел. Так что давай еще потренируемся». Сначала Антону нужно минуту-две на то, чтобы рассмотреть листок с рисунком, выделить картинки-ориентиры и построить «в уме» пространственную схему («поле» – между зайкой и белкой, между цветком и бабочкой). Да и в решении иногда бывают ошибки. Но после нескольких тренировок все удается за 10–15 секунд. На последней тренировке все десять заданий выполняются быстро и безошибочно.

И это не у одного Антона. Таких же результатов добились все 10 ребят-четырехлеток, с которыми мы занимались. Для кого понадобились одно-два занятия, для кого три-четыре, но все они научились тому же, что и Антон. Довольные малыши, получив на прощание картонные кружки с изображением самолета – значки, свидетельствующие об их мастерстве летчиков, уходят играть самостоятельно, а мы попробуем подумать над тем, что же получилось.
Как видите, на деле подтвердилось то, что мы говорили вначале: самостоятельно малыши не умеют выделить ориентиры, необходимые для решения пространственной задачи. Однако достаточно было показать им, что одни предметы могут быть использованы для того, чтобы удержать в памяти расположение других предметов, и четырехлетки оказываются вполне в силах построить схему, позволяющую ориентироваться в пространстве. А ведь именно такие схемы и нужны для того, чтобы «находить дорогу». Здесь простого повторения недостаточно: мы можем пройти куда-то три-четыре раза и не запомнить дороги (так обычно бывает, если мы идем с кем-то, кто эту дорогу знает). Но стоит пройти хотя бы один раз, построив в уме схему этого пути (выделить предметы-ориентиры, их последовательность, установить .связи между ними), и вы уже вряд ли ошибетесь.

А смогут ли малыши применить в других условиях навык, который они освоили в нашей игре? Оказывается, смогут. Тем 10 детям, которые прошли «тренировки в летчики», давались пространственные задачи, отличающиеся от тех, которые были на тренировках. Задачи эти давались и до и после тренировок. Оказалось, что после тренировок дети начинали их решать совершенно по-другому. Если раньше они вовсе не обращали внимания на объекты, которые могли быть ориентирами, то теперь эти ориентиры выделялись, устанавливались связи между ними, и с помощью такой схемы задача легко решалась. После тренировок успешность решения задач возросла больше, чем в два раза.
Можно предположить, что и в обычной жизни малыши после таких тренировок будут внимательнее, сумеют приметить не просто отдельные предметы, но и уловить их отношения в пространстве, установить связи между ними.
Ясно, что более старших дошкольников еще проще научить строить пространственные схемы. Надо просто показать им, как выбирать ориентиры, провести с ними игры, направленные на выделение отношений между предметами.
Например, отправляясь на прогулку в ближайший лес, можно не просто вести туда ребенка за руку, а объяснить ему, как запомнить дорогу, показать ориентиры на пути. На следующей прогулке попросите самого малыша объяснить, как надо дойти до леса.

Заданий на ориентировку легко придумать множество. Например, их можно ввести в обычную игру в прятки. Один ребенок, прячет какую-нибудь игрушку и объясняет другим детям, как ее найти. Например, он может сказать, что дорога к мишке идет от беседки, мимо песочницы, сворачивает к лесенке: за ближайшим к лесенке деревом и живет мишка. И для того, чтобы дать объяснение, и для того, чтобы найти дорогу, руководствуясь им, детям потребуется построить в уме схему пути.
Так постепенно ребенок научится справляться с окружающим пространством, научится ориентироваться. Это – не просто практический навык, но и весьма эффективный способ развития мышления дошкольника.

Семья и школа, 1974, № 4
Источник: http://psyparents.ru/index.php?view=art ... 4&full=yes